Под знаменами демократии. Войны и конфликты на раз - Страница 70

• Предыдущая
• 70 / 75
• Следующая

В Чечне началась гражданская война. Оппозицией руководили главным образом мелкие партийные функционеры советской эпохи. Глава ее временного правительства раньше был директором совхоза, еще один лидер — чиновником райкома из Шали. Военным руководителем движения был разругавшийся с Дудаевым бывший его сподвижник — мэр Грозного Бислан Гантамиров. Оппозиционеров негласно поддерживали российские спецслужбы, предоставлявшие инструкторов и вооружение. Против Дудаева выступили самые разнообразные люди, включая не только принципиальных противников, но и полевых командиров, с которыми глава Чечни по каким-то причинам разошелся. Так, среди оппозиционеров оказался и «благородный разбойник» Чечни — Руслан Лабазанов. Этот человек по характеру мало чем отличался от любого другого полевого командира, и в объятия оппозиции его толкнула скорее ссора с Дудаевым. Источником денег для него были прозаические фальшивые авизо. Однако позднее он проявил и другие качества. Так, уже во время штурма Грозного, Лабазанов своими силами организовал вывоз беженцев из города.

Как бы то ни было, но оппозиция, хоть и с переменным успехом, действовала против дудаевцев. Профессионалов среди лоялистов практически не было, разбойных атаманов тоже. Все амбициозные военные вожди естественным образом ушли к Дудаеву, который мог обещать деньги, славу внутри чеченского общества, власть и возможность разгуляться. Оппозиция же могла предложить только восстановление нормальной жизни, что пассионариев никак не привлекало. Эффективность противников Дудаева сильно снижало и очковтирательство. В Москве лидеры лоялистов могли заявлять о немыслимом количестве бойцов под их началом — и получать деньги, оружие и провиант, исходя из заведомо завышенных данных. Средства успешно осваивались, а Дудаев, разумеется, оставался непобежденным.

Летом 1994 года дудаевцы контролировали Грозный, южную — горную — часть Чечни и значительную часть равнины в центре республики. Оппозиция занимала северные районы и имела несколько плацдармов на южном берегу Терека. Возникла патовая ситуация. В России мало кто хотел затевать настоящую войну с участием армейских частей, но оппозиционеры явно не могли расправиться с Дудаевым самостоятельно. Было найдено решение, которое тогда посчитали удачным.

В 1994 году Федеральная служба контрразведки начала вербовку в воинских частях офицеров и солдат для выполнения разового задания. Предполагалось, что усиленные военными специалистами оппозиционеры смогут взять штурмом Грозный и покончить с Дудаевым либо, по крайней мере, загнать его в горы. Завербовать удалось 82 человека, главным образом из Кантемировской дивизии. Среди них были ветераны разнообразных горячих точек, кроме того, в операции должны были участвовать офицеры армии и спецслужб, уже находившиеся в рядах оппозиции.

Операция была спланирована до преступного плохо. Боевиков серьезно недооценивали, и офицерам сообщили поразительные вещи: дескать, Дудаев уже бежал за рубеж… противник плохо вооружен… боевой дух низок… Поскольку в операции предполагалось использовать танки Российской армии, то считалось, что большая масса бронетехники просто испугает дудаевцев и заставит их отказаться от сопротивления.

«Все должно было произойти как в кино. Мы под прикрытием пехоты входим в город. Над нами — вертолеты поддержки, над вертолетами — спутники, контролирующие обстановку. Занимаем позиции у их Белого дома, телецентра, здания государственной безопасности, МВД и дома печати. Население ликует. Короче, парад планет», — описывал ожидания от операции один из ее участников.

Поутру 26 ноября боевая техника оппозиции и российских военных вошла в Грозный. Колонны втянулись в город, формально выполнили основные задачи. А в середине дня начался бой с дудаевскими отрядами. Связь тут же пропала, управление рухнуло. Сами лоялисты разбежались, и танки остались наедине с противником — предельно уязвимые без пехотного прикрытия. Город никто не знал, танкисты не могли разглядеть цели. В конце концов часть танкистов и оппозиционеров сумела выбраться из города, однако десятки людей погибли, а 21 российский военнослужащий попал в плен.

Житель Грозного рассказывал:

«Многие командиры [оппозиции] были убиты выстрелами снайперов. Без них они просто разбежались, оставив танкистов одних. Именно их, не церемонясь, позднее расстреливали подоспевшие басаевцы, стоявшие до этого на 36-м участке. Это все приходилось наблюдать своими глазами. Ходил, как дурак, со всеми смотреть за происходящим. Кощунственно завидовал людям с видеокамерами. Видел только один труп гражданского, симпатичного чеченского парня. Одетого по последней тогда моде. Запомнился его дорогой, красивый шарфик. Был бесцеремонно расстрелян вместе с другими чеченскими танкистами у ворот одного армянского дома с железными дорогими воротами, чей хозяин уже жил и работал в Москве. Все остальные погибшие были одеты в военную форму. Как правило, никто из них не погиб в бою, все были расстреляны. Кое-кто погиб от взрывов боекомплекта в своих танках. Эти 16-тонные башни валялись в некотором отдалении от самих танков. Один, совсем еще мальчик, которого я вначале не заметил, лежал с запрокинутыми назад руками. Это был единственный погибший со славянской внешностью. Других было либо невозможно опознать, либо чеченцы. Тут же дудаевский спецназ на наших глазах вылавливал кое-где спрятавшихся оппозиционеров. Все они представляли жалкое зрелище. Дрожали от страха. Своих чеченцев тут же ставили к стенке. Стреляли по ним из пулеметов. Женщины, проходившие мимо, все до единой начинали плакать, склонившись над погибшими. Мужчины многие, наоборот, плевали на них.